Родительский дом в Украине, 1945-1959 годы

 «Где-то далеко в памяти моей
Сейчас, как в детстве тепло,
Хоть память укрыта
Такими большими снегами…
                Роберт Рождественский.

ДОМ ДЕТСТВА

Интернациональная. Наверное, не случайно усадьба и дом, в котором жила  многонациональная семья, а у нас были дети восьми национальностей, расположились  по улице с таким глубоко символичным названием.
Тихая, уютная, зелёная. Домики по обеим сторонам утопают в садах. Вдоль заборов узенькие дорожки, вымощенные из подручных материалов, - подспорье прохожим в непогоду, - творение рук хозяев этих домов. Редкий транспорт, по обыкновению, конный, проедет её пыльной не накатанной дорогой, трудно проходимой в дождь и слякоть. Всё остальное пространство улицы, поросшее густым ковром спорыша, включая дорогу, напротив дома Деревских, служило нашим мальчикам футбольным полем.

Большой семье был тесен просторный двор, тенистый сад с пьянящим запахом влажной земли и свежей зелени - весной, ароматом спелых фруктов - летом, осенью загадочным шелестом опавшей листвы под ногами. Душными летними вечерами, когда спадала жара и дневные дела были закончены, нас манила наша улица. И тогда, в её тишину врывались десятки звонких детских голосов. Здесь мы любили побегать, поиграть в подвижные игры: в жмурки, лапту, квач, в "штандер"… Мальчики с удовольствием гоняли мяч - играли в футбол. Тут же проходили и встречи между футбольными командами: семьи Деревских и команды нашей улицы. С наступлением сумерек, игры прекращались, становилось тихо. И только протяжный гудок паровоза, и шум поездов, доносившиеся со стороны железной дороги, да лай соседских собак, время от времени нарушали её тишину…

Семья наша жила в выделенном государством доме из шести комнат. Самая большая в доме комната - зал. Он был у нас одновременно столовой и комнатой для занятий. Посреди зала стоял длинный стол. За ним мы завтракали, обедали, ужинали. Когда большая семья собиралась вместе, не удавалось одновременно разместиться всем сразу, тогда за стол садились по очереди - вначале средние подростки, затем те, кто постарше. Здесь же, в зале, школьники готовили домашние задания.

В свободное время, а особенно долгими зимними вечерами, он превращался в игровую комнату. То тихую, если кто-то из детей читал вслух книгу или о чем-то рассказывал, но чаще шумную: с пением, смехом, возгласами болельщиков. Обычно за столом, окруженным болельщиками, дети играли в разные настольные игры. У стены стоял подарок шефов - пианино. В те годы в городе не было музыкальной школы. За обучение музыке на дому надо было платить. В семье же средств не было, и Мама не имела возможности отправить кого-либо из детей учиться музыке.

Однако пианино всё же служило нам свою службу. Один из мальчиков, Валентин, от природы обладал музыкальным слухом. Не зная нот, он на слух умел подобрать практически любую мелодию. В доме у нас всегда звучала песня. Мама любила петь, и это передавалось нам, детям. Вечерами мы собирались у пианино, Валик играл, а мы с Мамой пели песни, которых знали множество: военные, лирические, артековские, сиротские.

Наши певуньи - старшие девочки: Лида, Нина - большая, Марийка были запевалами. От них не отставали Рая, Алла, Валя - маленькая - среднее поколение. Большинство детей были заправскими артистами. У Лиды была мечта, когда вырастет, стать актрисой. Рассказывали, что, когда семья жила в селе Отважное, во время одного из праздников она играла роль Лисы. Лида с упоением входила в эту роль, получая в награду всеобщее одобрение зрителей. А в повседневной жизни дети нарекли Лиду прозвищем - Лиса. Это не обидное детское прозвище в кругу братьев и сестёр, Деревских, сохранилось на долгие годы. Следует сказать и о нашем Валентине. После окончания школы он поступил в музыкальное училище и впоследствии стал военным музыкантом.

В зале проходили наши праздники. Особенно запомнился Новый год. Готовиться к нему начинали задолго до праздника. Разучивали стихи, песни, хороводы, инсценировки. Сами мастерили ёлочные игрушки. В один из последних дней уходящего года Мама отправляла двое-трое самых старших мальчиков в лес с заданием - выбрать, срубить и привезти домой ель. Стараясь сделать сюрприз младшим, это поручение Мамы выполнялось втайне от малышей.  

В новогоднюю ночь, когда большинство детей сладко спали, мальчики - "лесники" устанавливали посреди зала свою лесную красавицу. До глубокой ночи старшие наряжали ёлку, украшая её, игрушками, разноцветными бусами, фонариками, снежинками, сделанными из бумаги. Закончив своё волшебство, плотно прикрывали двустворчатую дверь зала и ложились спать. Просыпались утром, но что это?

Весь дом наполнен праздничным ароматом: хвои и ещё чего-то вкусного! Мама в белоснежной косынке, с загадочной улыбкой на лице, чуть-чуть приоткрывает дверь в зал. О, чудо! перед нами нарядная красавица - ёлка! Восторгу и радости малышей не было предела. Но это было ещё не всё. Из кухни по всему дому распространялся неповторимый аромат. Это Мама готовила нам праздничное угощение - вкуснейшие пирожки с картошкой!

Потом приходили гости - шефы-комсомольцы. С ними был настоящий Дед Мороз! Радостными возгласами встречала его детвора. Комсомольцы приносили большие ящики, а в них - подарки детям. А Мама доставала из потаённых уголков  яблоки, орехи - свои гостинцы, припасённые к Новому году. Орех рос у нас во дворе. В начале осени созревшие плоды собирали, сушили, и Мама сохраняла их к праздникам. Начинался концерт - мы от души плясали, пели, читали стихи. В памяти сохранились эти праздники, скромные по материальным возможностям, но щедрые на душевное тепло, милосердие, человечность. Впрочем, как и будни тоже.

Две комнаты в доме были спальнями. У малышей были отдельные детские кроватки, и они спали по одному. Дети постарше спали по двое. Была у нас одна широкая кровать, на которой те, кто был пониже ростом, могли разместиться поперёк кровати даже вчетвером. Когда было тепло, стелили постели и на полу, многим на ночь устанавливали раскладушки. В комнате - спальне малышей, кроме детских кроваток, стоял большой низкий стол, за которым Мама кормила малышей. Здесь же дети играли.

Одна комната в доме была кухней. В углу кухни разместилась печка, на которой всегда стояла огромная кастрюля, а в ней, если не варилось что-то, то грелась вода. К работе у плиты Мама никого не допускала. Здесь же, в кухне, Мама купала детей. Главными и постоянными её помощниками в этом деле были старшие девочки: Лида и Нина - большая.
 

Что за шум? Что за визг?
Лида с Ниной в туче брызг.
Малышей раздевают
И в корыте их купают,

- вспоминает об этом времени наша частушка.

В пятой комнате дома жил со своей семьёй наш шофёр - Иван Карпович. Маму неоднократно приглашали в Киев на совещания по воспитанию. Рассказывали, как однажды из такой поездки Мама возвратилась с подарком от Правительства УССР - машиной-полуторкой, чем несказанно обрадовала старших мальчиков. Семье сразу понадобился шофёр.

Машина стала  хорошим помощником и подспорьем в хозяйстве. На ней перевозили нужные семье грузы - продукты питания из магазина, овощи с огорода, заготовленные на зиму, торф, уголь, дрова. Влюблённый в свою профессию, Иван Карпович обучал мальчишек мастерству водителя. Они ходили за ним буквально по пятам. По-видимому, не случайно это семейное ремесло для многих наших старших мальчиков, впоследствии тоже стало профессией.

Водителями, трактористами, механизаторами стали - многие наши мальчики: Саша (большой), Сергей, Юрий, Володя, (большой), Фёдор, Петя (большой)... Бригада из девяти человек, братьев Деревских, в пятидесятые годы, работала на освоении целинных земель Казахстана. Один из наших целинников - Юрий за свой труд был награждён медалью "За освоение целинных и залежных земель"…

…В шестой, небольшой, комнате нашего дома ночью отдыхала Мама. Так было до её болезни.
Когда меня приняли к Деревским, семья уже жила без отца. У нас была только Мама. Об отце говорили, что он из семьи ушёл и жил отдельно. Отца - Емельяна Константиновича я не знала, хотя при мне он два или три раза в доме появлялся. Эти дни запомнились тем, что Мама становилась грустной, ходила с заплаканными глазами. До этого её такой я не видела.

А ещё, с приходом  в дом отца, старших мальчиков, а после и мальчиков-подростков, - всех собирали в зале за большим столом. Отец и Мама подолгу беседовали с ними. Понаслышке знаю, что главной темой этих воспитательных бесед были поведение и учёба ребят в школе, их дальнейшее устройство в жизни. Подобные разговоры не всегда проходили тихо, порой они были на повышенных тонах и со слезами, говорили, что ребят наказывали.

За годы жизни в семье, лично меня, Мама наказала один-единственный раз. Было это так. Мама строго следила за чистотой и порядком в доме, соблюдения порядка она требовала и от нас. Особого внимания в доме требовал пол. По-видимому, из-за отсутствия краски пол не красили, и следить за ним, естественно, было сложнее, чем, если бы он был окрашен. Промыв водой, пол скребли ножом, затем до желтизны, а, если получалось, то и до белизны натирали каждую дощечку щёткой, и снова промывали чистой водой. Мама сама принимала у дежурных эту работу.

Однажды, в радостном настроении бегу из школы, взлетаю через две-три ступеньки на крыльцо, распахиваю дверь и, …врываюсь в дом в… ботинках. За что, тут же, получила, вполне заслуженный, …подзатыльник…

…Предметом гордости, кроме пианино, в доме было ещё одно богатство - книги. Рассказывали, что их подарил семье известный украинский поэт Павел Григорьевич Тычина. Целый шкаф книг! Среди них были произведения Тараса Шевченко, Вениамина Каверина "Два капитана" и много, много других книг: классика, фантастика, школьные учебники. Кроме того, в нашей домашней библиотеке было и самое первое издание книги Ирины Исаевны Шкаровской  "Семья Деревских". Мы любили читать и с удовольствием читали книги.

Ещё до семьи Деревских, моя бабушка, в периоды, когда я жила у неё, приобщила меня к детской библиотеке. Меня поражали её таинственная тишина и огромное количество книг! Как-то предложила Маме сделать у нас домашнюю библиотеку. Она согласилась и поручила мне самой реализовать своё предложение. Тогда я переписала все названия книг в тетрадь, при этом пронумеровала все книги. А для читателей - братьев, сестёр, соседей приготовила карточки-формуляры. Если кто-то хотел взять почитать книгу, записывала в его карточку. Постепенно в семье  к такому порядку привыкли.

Рассказ о доме нашего детства будет не полным, если не вспомнить о веранде с большими окнами, выходящими во двор, крыльце и рябине, росшей у самого дома.

РЯБИНА

Это высокое  стройное дерево украшало наш двор в любое время года. По весне оно зацветало белоснежными душистыми цветками. В знойные летние дни радовало тенью и прохладой под роскошным зелёным нарядом, менявшимся к осени на разные оттенки, - жёлтые, красные. Глубокой осенью, сбросив своё великолепное убранство, наша рябинка дарила нам обилие ярких оранжево-красных ягод.

Плоды рябины мы собирали после  первых заморозков, когда они становились приятными на вкус - кислыми с горчинкой. Особенно были вкусны примороженные ягодки, рассыпавшиеся от мороза на белом снегу, словно красные бусинки. По-видимому, и ягоды рябины Мама использовала детям, как один из источников витаминов. Нам она советовала не срывать много ягод. Помню, как Мама говорила: "Пусть останутся, будет пичугам лакомство". И оставляли  ягодки снегирям. Сколько раз мы видели этих красногрудых красивых птиц, прилетавших зимними днями к нашей рябинке.

ВЕРАНДА
 

«Большая семья!» - говорило само за себя наличие у порога десятков пар обуви. Веник, ведро, тряпка. На стене вешалка для верхней одежды. Рядом корыто, большая миска, вёдра -  предметы домашней утвари. Табурет, на нём ведро с водой, закрытое крышкой, кружка. Воду приносили из колодца, находящегося недалеко от дома. Здесь и картофель, морковь, капуста и другие овощи, заказанные Мамой; дрова, ведро с углем - всё на этот день подготовлено старшими мальчиками из хозяйственной бригады…

…Кроме своего прямого назначения, наша веранда была своеобразным "окошком в мир" для малышей. Так бывало в зимнюю стужу, когда Мама опасалась выпускать детей  на прогулку во двор. Тревога её была не случайной, ибо часто - густо обувь и одежда в семье переходили "по наследству" от старших к младшим и, естественно, что не новые вещи не могли быть надёжно теплыми. Поэтому в дни сильных морозов, малыши "гуляли" на веранде, любуясь сказочными рисунками Дедушки Мороза на стекле больших окон и наблюдая "зимние картинки" во дворе через проталинки, проделанные тёплыми пальчиками в узорах.

На веранде находился и мой "бухгалтерский уголок", точнее, краешек узенького подоконника с торчавшим из него гвоздём - место сбора накладных и других отчётных документов. Не знаю, какими педагогическими секретами владела Мама, но, сумела же, она донести до сознания каждого из нас необходимость ответственного отношения к делу?

Иначе, как объяснить то, что место сбора отчётных финансовых документов  находилось буквально у самого порога? При этом не помню случая, чтобы была утеряна квитанция или накладная: всё всегда было на месте. А ведь за продуктами и другими покупками ходили старшие дети из разных бригад, но каждый относился добросовестно к порученному делу.

КРЫЛЬЦО, КРЫЛЕЧКО…

Привычные атрибуты цивилизованного жилища: нехитрое "устройство" для чистки обуви, ведро, палочка, коврик… Начало родного порога.

Отчего же замирает сердце, когда всплывает в памяти это обычное деревянное, в четыре-пять высоких ступенек, крыльцо, на которое, перепрыгивая  через ступеньки, мы "взлетали" в два шага? Не  потому ли, что за этими шагами отступало пережитое - детская трагедия и начинался другой мир - мир Добра, Милосердия, Братства?
Отсюда, с милого сердцу порога, покидая дом детства, уходили в большую сложную жизнь старшие Деревские.
С него в вечность ушли Марийка, Наденька, Павлик, а позднее и …Мама.

Наверное, ещё и потому, что далёким летним днём сорок девятого года, когда сама судьба привела меня в этот дом, именно здесь, на этом крылечке, меня  встретила Она - Мама…
Примечательно и то, что для Мамы было обычным и естественным, выйдя из дома, ненадолго задержаться на крылечке - осмотреться. Для неё, мудрой хозяйки этого доброго дома, важной была любая мелочь, любая деталь в событиях двора и бурлящая в нём жизнь - мир Детства.

В памяти сохранился один из эпизодов, потрясший меня до глубины души, уже тогда, в неполные двенадцать - тринадцать лет.  А сколько их было подобных мгновений в жизни большой семьи! Дети есть дети. В тот раз внимание Мамы привлекли шум и возня дерущихся во дворе мальчишек. Тогда я тоже находилась во дворе. Запомнилась Мама на высоком крыльце в лучах солнца: стройная, красивая.  Во всём: во взгляде и в, едва уловимом, движении её тела вперёд - готовность помочь, защитить. В этом - спокойствие и сила, и уверенность в себе. В ту самую минуту бросаются к Маме двое пяти-шести летних детей. Оба громко ревут, при этом, наперебой друг другу, что-то пытаются объяснить.

И на моих глазах происходит Чудо! Мама ласково обняла плачущих мальчишек. Одному малышу она шепнула что-то на ушко, нежно прикоснувшись к его щёчке, мокрой от слёз, другому, положив руку на головку, тоже сказала какие-то слова. И в то же мгновение, - ещё слёзы на глазах не высохли и по щекам грязные разводы, - эти же самые мальчишки, взявшись за руки, с улыбкой (!) на заплаканных лицах, побежали к бочке с водой - умыться, позабыв о драке и обидах.

В этом  коротком эпизоде вся наша Мама. Какое она знала волшебное слово? Не будучи, по образованию, педагогом Мама, бесспорно, обладала талантом педагога.
Доброта, ласка и нежность - вот качества, которыми Она владела. Мама щедро отдавала нам, детям-сиротам, тепло своего сердца, душу и саму жизнь…

… Оглядываясь на пережитое, невольно задумываешься: превратив свою жизнь в многолетний ежедневный подвиг, где Мама черпала силы? Отдать всю себя сиротам мог только человек, обладавший состраданием к чужому горю и бесконечной любовью к детям…»

Алла Сербина (в детстве – Светлана Деревская), «Мама. Записки дочери», из сборника сестёр «Память о Маме – семейная история…», 2015 год.