Родительский дом в России, 1937-1945 годы

Перед войной в Ставропольском районе начались работы по добыче нефти. Её искали здесь и раньше, но не находили. Еще в 70-х годах позапрошлого века закладывалась буровая вышка возле села Усолья, но безуспешно. В 1934 году буровая, заложенная в районе Сызрани на глубине 640 метров, дала первую нефть. На следующий год в Яблоневом овраге, у села Отважное, (на этом месте сейчас город Жигулевск), поставили буровые и заложили поселок нефтяников. Сюда в 1937 году и приехала семья строителя буровых вышек Деревских Емельяна Константиновича.

У него и его жены Александры Аврамовны своих детей не было, но они воспитывали четверых приемных детей. Обосновавшись на Волге, они поехали в Ставрополь и из детского дома ваяли на воспитание 6 детей, оставшихся без родителей.

«…весной 1940 года Емельяну выделили стройматериал - брус на строительство дома. За два километра от села, вглубь от берега, меж гор начал строиться поселок для нефтяников - двух и трех квартирные дома из деревянного бруса, под железными крышами. В деревне назвали этот поселок Построй­кой.

Деревский пожелал построиться самостоятельно, отдельно, как меч­тал, и принялся за дело в свободное от работы время. Позже ему дали для этого отпуск.

РОДИТЕЛЬСКИЙ ДОМ

  Рисунок Галины Дорофеевой

Осенью 1940-го дом был готов, осталось заштукатурить и побелить его изнутри. Решили переезжать в собственное жилье не откладывая, поштукатурить постепенно, по комнатам. Это был большой, пятистенный или, как тогда говорили, крестовый дом под железной крышей, с большой кухней, горницей и двумя спальнями.  

Сотрудники, помогавшие Деревскому делать сруб, говорили:“Ну и домина у тебя. Константиныч, будто у вас семеро по лавкам”. “Дом большой, это хорошо. Для большой семьи”, - отвечал Деревский. Он даже не предполагал, насколько пророческими окажутся его слова. Емельян привез глины и соломы. С колхозной фермы привез воз конского навоза. Он всегда подмешивал его для крепости, когда мазал хату. О цементе в селе в те времена никто не мечтал, Шура попросила женщин-соседок, построившихся раньше, прийти в воскресенье на помощь - месить глину.

Это был незабываемый чудесный день. Рассыпали невысоким хол­миком посреди двора глину и сделали в середине его чашевидное уг­лубление, в которое налили несколько ведер воды. Мужчины с Емельяном изрубили солому, а женщины, кто босиком, кто в сапогах, вошли в воду. Другие лопатами подбрасывали им под ноги глину и равномер­но рассыпали навоз и порубленную солому. И все это надо было хоро­шенько перемешать ногами. Женщины заходили посередине кругом, усердно меся ногами и напевая здешние частушки, в которых почему-то в припевах пеняли Жигу­лям, - до чего же они довели:

“Остается ждать недолго,

Жигули вы, Жигули.

До Валов доходит Волга, -

До чего ж вы довели!”

Вспотевшая, как и все, от топтания по вязкой мокрой куче, Шура удивленно спросила: чем же виноваты Жигули, если Волга доходит до валов, имея в виду огромные каменные гряды на берегах реки. Женщины сказали, что Валы - это деревня, которая находится в 12 километрах отсюда за лесом, и ходят слухи, что скоро здесь будет “раз­ливанное” море, а Отважное и их Постройка окажутся на его дне.

Позже Емельян объяснил, что по пятилетнему плану развития стра­ны намечено построить на Волге самую большую гидроэлектростан­цию, а для этого нужно создать искусственное водохранилище, зато­пив огромную территорию по берегам Волги. “Зачем же мы здесь построились, что будет с нами и нашим домом?”­ - испугалась Шура. “Ну, до того момента надо еще дожить”, - утешал жену Емельян. “Доживем – увидим”. И эти его слова оказались пророческими: начавшаяся Великая Отечественная война отодвинула строительство ГЭС на несколько лет. После победного окончания этой войны у Жигулей действительно была пост­роена Куйбышевская ГЭС.

А пока в тот сентябрьский тёплый солнечный день сорокового года се­мья Деревских, с помощью соседей, увлеченно занималась обуст­ройством своего первого в их  жизни дома. Пока Шура кормила жен­щин, устроив перерыв в труде, во двор сбежались из поселка ребятишки и принялись топтать­ся в мокрой глинистой куче с восторженными криками, со смехом увязая в ней и прося друзей - “спасти” их. “Полезно”, - рассуждали мужчины, присев на перекур.“Пусть привыкают к деревенской жизни”.

Но, самое интересное, для детворы было впереди: когда мужчины вно­сили смесь на носилках в дом, а женщины, захватывая большие ее комки, с размаху бросали их на стены, тут же, размазывая глину по поверхности. “Ляпать” разрешалось всем подряд, и детвора, усердно сопя и кряхтя, подражала взрослым, старалась изо всех своих сил, так что Шуре пришлось оторваться от дела, чтобы приготовить угощение юным штукатурам. За день дом был обмазан изнутри весь, мужчины с Емельяном оглаживали стены, выравнивая обмазку.

Этот восхитительный день, который прошел в дружном коллектив­ном труде, с песнями, чумазыми от глины, уставшими людьми и вос­торгом детворы, запомнился семье Деревских как один из самых сча­стливых дней в их жизни».

Воспоминания Вали большой из книги «Память о Маме»