1990. Женщина с ликом Мадонны. Г.Денисеня. Еженедельник "СЕМЬЯ", № 45, ноябрь

Женщина с ликом Мадонны?

Когда б лет сорок назад ромненцам сказали, что именем одного, а вернее - одной из них назовут малую планету в безбрежном космическом просторе, ей-богу, не поверили б! И подняли на смех: такое событие! И где - в провинциальном украинском городке! Хотя гордости за свою малую родину им не занимать.

Сегодня иное дело. Сегодня имя ромненчанки Александры Аврамовны Деревской, усыновившей и воспитавшей 48 детей, знает здесь каждый. Да и не только в Ромнах.

Материнский подвиг ее прославляют книги и документальный фильм, удостоенный международной премии, ей посвящают стихи поэты, имя Деревской носит Роменская школа-интернат. Присвоено А.А.Деревской и почетное звание «Мать-героиня», но, как это часто бывает, признание пришло к ней после смерти.

Так кто же она, посвятившая жизнь свою детям-сиротам, легендарная женщина с ликом Мадонны?

... В 1902 году в семье ключника Семе­нова родилась дочь, нарекли которую лас­ково Шурой. Отец ее, Авраам Нестерович, всю жизнь свою работал на нефтяных про­мыслах в Грозном. И так хотелось ему детей своих «вывести в люди», избавить от трудностей и унижений, которых с лих­вой хватило на его долю. Однако, чтобы дать им приличное образование, нужны были немалые средства. Скудные же за­работки бурового мастера позволяли семье едва-едва сводить концы с концами.

Впро­чем, чтобы попасть в гимназию, ещё нужно было принадлежать к более высо­кому сословию. Поскольку ключник Семе­нов ценился компанией, хозяева позволя­ли ему некоторые «приманки», дабы не упустить опытного работника. Так волею судьбы, а вернее - благосклонностью к отцу хозяев компании участь Шуры была решена. Она, дочь рабочего, попадает (неслыханное дело по тем временам!) в Грозненскую женскую гимназию, где про­летят семь незабываемых лет. Лучших лет!..

В дальнейшем судьба больше не будет так благосклонна к Александре Аврамовне. А пока терпеливо постигала она азы психологии, педагогики, этики, логики - словом, всего того, что так необходимо и сегодня для воспитания человека. Домаш­них учителей готовили основательно, и потом Александра без труда могла уло­вить тончайшие нюансы хрупкой детской души, отыскать единственно верную тропинку к сердцу ребенка.

Музицировать, шить одежду, вязать научилась она тоже в гимназии и, конечно, спустя много лет, когда в ее семье воспитывалось до 25 -30 человек, с благодарностью вспо­минала своих гимназических наставниц. Быть может, в те далекие годы свято уве­ровала Шура, что главное предназначение женщины - быть МАТЕРЬЮ, хранительницей очага, ведь без детей дом пуст, очаг - холоден...

Учительствовать Шуре не довелось. Ок­тябрьская революция, а затем гражданс­кая война стремительно и властно втянули семью Семеновых в водоворот новых со­бытий. Первый брак Шуры (не по любви, но повинуясь воле отца, страстно желав­шего благополучия дочери) с человеком много старше ее, однако состоятельным и благородного звания, не принес ей счастья. Вскоре он распался.

В августе 1918 года вслед за матерью подалась Шу­ра в красноармейские военные лазареты ухаживать за ранеными, где и познакоми­лась со своим будущим мужем Емельяном Деревским.

К, этому времени, видимо, и относится фотография Александры Аврамовны - молодой, красивой, полной сил и надежд. Любовь к донскому казаку, красавцу Емельяну, казалось Шуре, принесет, нако­нец, умиротворение мятущейся душе и благополучие в дом. Так и случилось.

Семья Деревских стала быстро расти: пер­вый приемыш появился у них в 1918 году.

Муж Александры Аврамовны, как и отец, работал на нефтепромыслах, и молодая семья с лихвой вкусила все прелести ко­чевой жизни. Поездить пришлось немало: 1924 год - нефтепромыслы в Вознесенске, 1929-й - Майкопские нефтепромыслы, с 1930-го по 1933-й - Баку, затем нена­долго - Дальний Восток, 1934-й - Сыз­рань, с 1939-го по 1940-й - Ставрополье.

К тому времени Деревских было уже де­вять. А вскоре - очередной переезд, на сей раз в село Отважное Куйбышевской области (ныне Жигулевск). Тут, пожалуй, прошли лучшие годы. Семья обустроилась в просторном доме с подворьем, хорошим подспорьем стал приусадебный участок.

...Шел 1942 год. Вместе с тревожными фронтовыми сводками почти каждый день приходили в Куйбышев составы с ранены­ми, эвакуированными. Когда прибыла оче­редная партия детей - из блокадного Ле­нинграда, Деревские раздумывали недолго: в один день сразу 17 сирот нашли при­ют и  без того в немаленькой семье.

На изможденных голодом ребят нельзя было смотреть без сострадания.

Четырехлетнюю Лиду вынесли на руках из вагона и поло­жили наземь: ходить она уже не могла, истощенная и измученная цингой. Целый год терпеливо выхаживала ее Александра Аврамовна, отпаивала козьим молоком, будила по ночам и почти насильно корми­ла чесноком, луком. Болезни отступали невероятно медленно, и только через год Лида встала на ноги. Надо ли описывать, чего это стоило матери?

Можно долго размышлять об истоках материнского подвига Александры Дерев­ской. Что заставляло ее на протяжении всей жизни принимать сирот в свою семью, отогревать их души, отдавать им послед­нее? Рассказывают, был у Александры Аврамовны ребенок от первого брака. По нелепой случайности он умер в младенче­ском возрасте. Быть может, не могла она простить себе, что не уберегла, не догля­дела собственное дитя?.. Возможно, и по­этому, стремясь искупить несуществую­щую вину, посвятила всю жизнь детям?

А.А.Деревская не оставила после се­бя ни ярких фотографий, ни дневников, ни других материальных свидетельств.

Как же поведать о красоте души, мудрости и силе духа этой хрупкой женщины, отдав­шей всю жизнь свою чужим детям?

Давай­те послушаем их:

МИХАИЛ (РОЛАНД РИДЕЛЬ):

Маме свойственно было благородство души, жертвенность и бескорыстная лю­бовь к детям.

ПЕТР:

Насколько я сейчас осознаю, главной задачей и первостепенным делом всей жизни матери было воспитать настояще­го человека, нужного и полезного для на­шего общества.

АЛЕКСАНДР:

Мы ни разу не слышали от мамы ни уп­реков, ни жалоб. От одного ее присутст­вия становилось как-то светлее и увереннее.

Не пытайтесь отыскать научные теоретические обоснования ее педагогики. При­общившись к истории семьи, вы поймете неизмеримо большее - мудрую житей­скую педагогику, основные принципы ко­торой: забота, интерес к ребенку, любовь и обучение детей тому, как сле­дует жить, и глубокая убежденность в том, что только семья поможет ребенку выправить накренившуюся житейскую лод­ку. Простые и доступные истины...

Но просто ли было накормить, одеть, доглядеть за детьми, которых становилось все больше и больше? Заезжий фотограф запечатлел семью Деревских в Ромнах в 1946 году.

Любопытством сверкают глаза ребятишек в ожидании «чуда»: сейчас «вылетит птичка». Степенны, полны дос­тоинства их родители: на фотографии ря­дом с Александрой Аврамовной - ее муж, Емельян Константинович. Они еще вместе, они пока счастливы...

По воспоминаниям детей, в семье все постоянно трудились. «У нас не суще­ствовало слов «не хочу» и «не буду», - вспоминала Лидия Емельяновна. - Мама сама была великой труженицей, целый день хлопотала по хозяйству, а рядом с ней всегда были дети».

АЛЛА (СВЕТА):

У нас в семье всегда было двое-трое совсем маленьких. Мама, по-видимому, так делала из педагогических соображе­ний: смотрели за младшими старшие дети. И это воспитывало в нас человечность, любовь к младшим, потребность заботить­ся о них.

Сложнее всего, конечно, приходилось Александре Аврамовне с подростками. За­метила как-то мать у ребят папиросы, а в семье курение запрещалось. Пригласила на кухню и, усадив напротив, тихо спро­сила: «Вы курили? Почему?» «Коля принес папиросы...» - растерянно про­бормотал провинившийся. «Ну, что ж, вы знаете, что в семье Деревских курить запрещено, и, тем не менее, нарушили за­прет. Значит, вы уже взрослые, если не подчиняетесь семейному уставу. Пожалуй­ста, оставьте завтра семью. Переночуй­те, а утром уходите», - и начала неспеш­но собирать их «в дорогу». Трагедию бур­но обсуждали все дети. Кроме самых ма­леньких, никто не сомкнул глаз в ту зло­получную ночь, а на кухне сидели в ок­ружении старших, с трудом сдерживая слезы, незадачливые курильщики. Утром все дети дружно просили прощения. Лю­бопытно, что впоследствии никто из них не стал курить, лишь только Коля, повзрослев, пристрастился к табаку.

ВИКТОР:

В семье у нас старшие отвечали за младших, вставали рано и помогали матери готовить завтрак. Дружба, взаимопомощь - в этом сила Деревских, по этим заповедям живем мы до сих пор.

ВОЛОДЯ:

Родной матери я не помню, но дороже той, что назвала меня сыном, не пред­ставляю.

ВАЛЕРИЙ:

Я горжусь, что вышел из этой семьи, стал Деревским. И еще больше горжусь тем, что у меня такая мама.

Но ничто не проходит бесследно. По­стоянное физическое и нервное перенап­ряжение, не проходящая тревога за судь­бы детей подорвали здоровье Александры Аврамовны. Наступили, пожалуй, самые тяжелые времена: бросил семью отец (бог ему судья), жестокие материальные за­труднения обрушились на Деревских, а с ними незаметно явились голод и беско­нечные болезни детей...

Однако Александ­ра Аврамовна упорно не хотела отдавать их в детские дома. Немного позже она все-таки посоветует ребятам поехать в интернат, продолжить учебу. Но это бу­дет потом... Александра Аврамовна по-прежнему фанатически увлекалась воспи­танием детей-сирот, хотя передвигалась уже с трудом. Она постоянно появлялась в Засульском доме ребенка, забирала са­мых беспомощных детей, которые дейст­вительно нуждались в домашнем уходе. Что же случилось потом?..

Об этом лучше всего может поведать ромненчанин Г.М. Купченко. Его необычное знакомство со странной семьей (имен­но так воспринимали ее в то время окру­жающие), началось ещё в пятидесятых годах и продолжается до   сих пор. Хотя первая встреча не сулила обоюдной радости. В послевоенные годы Григорий Михайлович работал инспектором интернатных учреж­дений Сумского облоно, именно ему по­ручили «расформировать» семью Дерев­ских, поскольку мать к тому времени фи­зически была не в состоянии ухаживать за детьми. А было с ней в ту пору их бо­лее двадцати.

Подъезжали к дому Деревских полутор­ки, и исполнительные представители то ли местной власти, то ли районной, не ут­руждая себя объяснениями, проворно са­жали детей в машины и увозили в разные детдома области. Вспоминая те трудные годы, дети (теперь уже сами - матери, отцы, бабушки) до сих пор не в силах скрыть горечь обиды, боль и недоумение.

А как же мать? Материнское сердце, теплоты и щедрости которого хватило, чтобы обогреть, обласкать и вывести в люди десятки чужих детей, не способно было тогда ни понять, ни принять происходя­щего. Из больницы, где она проходила лечение (детей увезли именно тогда), Де­ревская выйдет на костылях, а впоследствии до самой смерти уже не расстанется с инвалидной коляской...

Ребят увозили, но их властно тянуло в отчий дом. Один только Федя - самый младший, по кличке Бесараб, заставил из­рядно «попотеть» милицию: пять раз его ловили, возвращали в детдом, но он все равно убегал. «Не стану здесь жить, к братьям хочу», - упорно твердил малень­кий беглец при очередной поимке. Отправ­ляли в другой детский дом, а вскоре он вновь исчезал и появлялся в Ромнах.

И добился-таки своего! Остался в родном городке, рядом с мамой, хотя учился и воспитывался уже в школе-интернате, ди­ректором которого был тогда Г. М. Куп­ченко. С тех памятных лет накрепко пе­реплелись судьбы детей Деревских (во­семь из них воспитывались в этом интер­нате) и педагога, сумевшего найти путь к их сердцам. Со временем интернат стал местом встреч Деревских, особенно после смерти матери в 1959 году.

СЕРГЕЙ:

Все мы от одной матери. Мать нас на ноги поставила, вырастила, уму-разуму научила, в люди вывела. Всю жизнь бу­дем ей благодарны.

ЛИДИЯ:

Из нашей семьи никто не стал ни поэ­том, ни полководцем, крупным ученым или государственным деятелем. Но за каждого из нас, если бы жива была мама, ей не пришлось бы краснеть.

...Умерла Александра Аврамовна Де­ревская, не дожив до шестидесяти лет. Похоронная процессия была более чем скромной. Позже появится на могиле ее памятник с лаконичной надписью: «Ты - наша совесть, мама». И позже поспешат отовсюду дети Деревской поклониться праху матери.

ВЕРА:

Последние слова матери были: «Всегда открывай дверь своим братьям и сестрам. Они будут приезжать, я знаю. Поделись с ними последним - и тогда твоя жизнь будет такой же счастливой, как моя».

Галина ДЕНИСЕНЯ

Еженедельник «СЕМЬЯ», № 45, 5-11 ноября

СУМЫ - РОМНЫ - МОСКВА.